Сквозь время - Страница 14

– Ну что готов, воин?

Семён был сосредоточен и хмур.

– а чём мне?! Я всегда готов, как пионер!

– Это ещё что за чудо-юдо?

– это в нашем времени, точнее чуть раньше, ну в моем детстве, была такая организация детская! Ну, в общем, как-нибудь, если живыми домой вернёмся, расскажу.

Я вышел из шатра, умылся холодной водой и растёрся до красна полотенцем. Почувствовал, как кровушка побежала по телу.

Когда мы прибыли на место поединка, там уже собирался монгольский народ (ну прям как на футбольный матч, блин!)

Я сидел на коне и посматривал по сторонам и вот из-за холма выехал Мамай со своей свитой и, подъехав, расположился на подушках, которые для него разложили.

Мурза, которого я так вчера обидел, вышел перед Мамаем, поклонился ему и стал ждать его сигнала к началу поединка. Я тоже уже был готов и только ждал сигнала.

Мамай посмотрел, все ли готово и взмахнул рукой, дав нам сигнал к началу.

Мурза выхватил меч и сразу пошёл ко мне, делая грозное лицо (ну прям пора уже в штаны наделать от страха). Я достал меч и приготовился отразить атаку. Когда мурза подошёл и мечи скрестились, вокруг все затихли и стали с интересом наблюдать за нами, но я уже этого не видел, а сосредоточился на сопернике и ждал пока он нанесёт удар. И тут он пошёл в атаку. Поток его ударов был так быстр, что я, отбиваясь, невольно сделал несколько шагов назад, что видимо очень порадовало монголов, и они дружно засмеялись. Меня это так разозлило, что я сразу же пошёл в контрнаступление и сделал несколько очень удачных выпадов, от которых у мурзы чуть не вылетел из рук меч.

Так мы кружились по площадке и то я, то он нападали, финтили и пытались ранить друг друга. Когда мне это порядком надоело, и я решил, что мы и так потеряли достаточно времени, я сделал резкий выпад вперёд вправо и, когда мурза попытался отбить мой выпад и повернулся в сторону моего удара, резко перехватил его свободной рукой и, крутанув в сторону выпада, воткнул ему в ребра колено. Удар был болезненным и сокрушающим ребра. Мурза пошатнулся, но устоял. Я тут же провёл двойку в голову (точнее один удар кулаком, а второй рукоятью меча). Оба удара были мало того очень болезненными, но ещё и зуболишающими. Мурза рухнул на землю. Что и требовалось доказать, подумалось мне. А то понимаешь, всякие тут разные татаро-монголы будут ещё на офицеров спецназа России бросаться. Но судя по всему, один только я, да ещё Семён были рады моей победе, вокруг была мёртвая тишина и все смотрели на меня не как на победителя, а как на врага народа татаро-монгольского, что в принципе было истиной. Я вытер рукоять меча об одежду, не пришедшего пока в себя, мурзы и бросил меч в ножны, да с таким шиком, что аж сам чуть не расчувствовался от величия момента. Мамай посмотрел на меня, потом посмотрел на своего мурзу и медленно, словно кто-то вытягивал из него слова сказал:

– я снова предлагаю вам пойти ко мне на службу. Создадите у меня в войске отряд из своих соотечественников. Да моему войску равных не будет, мы весь мир положим под копыта монгольской власти.

Семён вышел чуть вперёд, поклонился:

– Хан, твоё предложение очень заманчиво и любой воин непременно согласился бы пойти к тебе служить, но…. всякому человеку подумать надо, дай нам немного времени, хотя бы до завтра. Сейчас мы пойдём в свой шатёр, а завтра тебе своё решение скажем.

– Хорошо, время вам до завтра, подумайте, но смотрите, принимайте правильное решение, как бы не пришлось, потом жалеть.

На том и порешили и, мы вернулись в свой шатёр.

Когда мы были уже внутри, возле входа в шатёр встали два воина по приказу Мамая, все как мы вчера предполагали. Семён сделал мне знак рукой и, мы присели в дальней от двери части шатра:

– В общем, Алексей, дело такое, сейчас ещё пока светло, нашим я уже все сказал, к тому времени, когда солнце сядет, они будут готовы. Мы с тобой, как только стемнеет должны

будем тихо убить воинов Мамая у нашего шатра, а потом пробираться к шатру наших, а оттуда тихо уходим из лагеря.

– а как человек наш?

– Он будет нас ждать с конями в версте от лагеря.

Когда стемнело, мы с Семёном тихонько подползли к выходу из шатра и прислушались. На улице было тихо, только два наших стража тихонько переговаривались между собой.

Я выходил первым, Семён сразу же за мной. Мы так стремительно оказались перед стражниками, что они ничего не успели понять и отправились, с нашей помощью естественно, в мир вечной охоты или как там у них это место называется. Мы тихо затащили их в шатёр и внимательно всматриваясь в темноту, быстро пошли в сторону шатра наших воинов. По пути нам послышался приглушенный разговор возле одного из шатров. Мы замерли и прислушались.

– Мамай приказал убить всех русов, а послов привести к нему утром, он для них сам казнь придумает, уж очень они дерзкие.

– Как только выйдет луна, воины схватят этих дерзких московитов и вот тогда посмотрим, как они запоют, когда их сам Мамай будет на ремни резать.

Мы переглянулись с Семёном и тихонько продолжили путь. Когда оставалось метров пять до шатра, в котором были наши воины, я вдруг услышал какой-то шорох справа. Подав знак Семёну, чтобы он замер, я тихонько, но быстро, как умеют ползать только в спецназе, пополз на шум и, когда источник шороха оказался близко, стал всматриваться, пытаясь определить, что же за звук раздавался оттуда. Картина, которая предстала передо мной, мне, мягко говоря, не понравилась. Несколько мамаевских воинов расположились в непосредственной близости от шатра, в котором ждали нас наши воины и готовились внезапно напасть на них. Через секунду, рядом со мной был Семён (учёл мою науку, как надо быстро и тихо передвигаться). Чтобы принять решение, у нас оставалось максимум 10 секунд и мы, не сговариваясь, зажав в руках ножи, внезапно напали на врага со спины. Честно скажу, но такого в моей спецназовской практике ещё не было. Ну, одного, ну двоих я брал на себя, но чтобы вдвоём против шестерых, да ещё и так, чтобы очень тихо, это было почти невозможно. Но, как говорится, глаза боятся, а руки делают. То ли мы действительно настолько стремительно напали на татар со спины, что они ничего не успели не то, чтобы сделать, но и просто закричать. То ли наша атака их настолько ошеломила, что они просто потеряли голос и, это тоже сыграло нам на руку. В общем, пока эти горе воины опомнились, я успел снять одного, почти уже уничтожил второго (ну он пока просто ещё не упал, кабан проклятый) и уже принимался за третьего. Семён поступил проще в данной ситуации (как бы цинично это не звучало), он просто кулаком оглушил одного, потом второго, а вот уже к третьему он применил нож, который все это время держал зажатым в зубах. Представляете себе картину, вы сидите себе в ночи, готовитесь напасть на кого-то, практически думаете, что вас никто не видит и не слышит и вот в этот момент перед вами появляется здоровый жлоб, с оскаленной мордой, зажатым в зубах ножом и пудовыми кулаками, при этом в ясных глазах этого жлоба крупным текстом написано, что он явно не питает к вам тёплых чувств, а хочет вас не просто убить, а стереть в порошок! В общем, картина, мягко говоря, безрадостная. Видимо в той ситуации такая физия и сыграла отвлекающую, ну или лишающую дара речи роль. Так мы с Семёном управились за какие-то пять секунд, но встал несколько непростой вопрос, куда девать шесть трупов, когда вокруг сплошняком шатры врага? Естественно мы их решили убрать в шатёр наших парней и, чтобы решить этот вопрос как можно быстрее, мы, захватив, взвалив на плечи по одному неживому телу, вступили на порог шатра. Надо было видеть физиономии наших воинов. Единственный вопрос, который последовал «почему бы нам просто не уничтожить все Мамаево войско. Вот так тихо, незатейливо, по одному спокойно уничтожаем весь лагерь, и таким образом решаем много вопросов одновременно. На что Семён, сделав грозное лицо, ответил, что сейчас он шутника отправит к Мамаю за списками его воинов (если таковые имеются), чтобы вести учёт уничтоженных воинов его армии. Шутки после этого прекратились, да и обстановка, описанная нами, не особо располагала к шуткам. Сборы наших парней были недолгими. После того, как в шатёр внесли и уложили шестого убитого нами воина, мы организованной толпой, быстренько покинули шатёр и, пригибаясь, отправились к месту вс